О социологии как о самостоятельной науке об обществе, впервые стали говорить сравнительно поздно – с середины XIX в. По меткому замечанию видного польского социолога Петра Штомпки (род. 1944), наука об обществе «имеет короткую историю, но длинное прошлое». Это прошлое составляет очень важную для становления социологии ее предысторию. Ведь появление социологии в конкретных исторических условиях обязано социальным и гносеологическим воззрениям, которые вырабатывались благодаря философским дискуссиям предшествующего времени. Многие актуальные для современной социологии научные споры уходят корнями в предшествующую социально-философскую и раннесоциологическую мысль. Известный русский социолог Питирим Сорокин (1889-1968), находясь на посту президента американской социологической ассоциации, высказал в 1965 г. суждение, не потерявшее актуальность и сегодня:  «Основная часть современных исследований – это прежде всего повторы, вариации, уточнения и верификация методов и теорий, разработанных социологами предшествующего периода…»

Изучение истории социологии помогает упорядочить знания об обществе, выявить важнейшие тенденции развития социологии, установить связь между отдельными социологическими теориями и их историческим и социокультурным контекстом, уточнить возможности использования различных социологических концепций для решения конкретного круга научных теоретических и практических задач.

Потребность социологической науки в знании и осмыслении собственной истории позволяет говорить об истории социологии как о разделе социологии, в рамках которого изучается ее становление, функционирование и развитие, что и составляет предмет дисциплины история социологии.

Одна из важнейших задач дисциплины «история социологии» - постижение принципов эволюции науки об обществе. Эта задача не может быть решена без квалифицированной периодизации социальной и собственно социологической мысли. Но такая периодизация ставит перед исследователем немало сложных вопросов, поскольку развитие социальной мысли подчиняется отнюдь не только собственной логике в чистом виде. Оно подвержено влиянию других наук (социология – наука интегративная), испытывает воздействие событий и изменений общественной жизни, предопределяется социокультурными факторами и даже особенностями психологического восприятия социальных идеологем, присущего как широким слоям населения, так и профессиональной аудитории ученых.

В повседневной жизни человек накапливает и более или менее осознанно осмысливает на обыденном уровне социальный опыт, помогающий ориентироваться в социальной среде, воспринимаемой как столь же естественная среда, что и, собственно, природная. Со временем социологам пришлось отказаться от пренебрежительного отношения к этому «ненаучному» знанию, дающему ученым ключ к постижению социального поведения простых людей и помогающему соотнести понятия о социальных феноменах, формируемые обыденным опытом, с научными понятиями, выработанными социологией. Проблемы общественного устройства остаются животрепещущими практически для всех членов общества. Отсюда жизненная необходимость для любого полноценного члена общества анализировать происходящие вокруг социальные явления. Английский социолог Энтони Гидденс называет каждого человека практикующим социальным теоретиком. Обсуждение социальных проблем, обращенное к повседневному опыту, может вестись социологами с использованием научного категориального аппарата, отчасти кажущегося обывателю понятным, что открывает простор для манипуляции массовым сознанием при помощи социологических доктрин и время от времени позволяет добиваться известности на поприще социальных наук псевдоученым, не обладающим должной профессиональной подготовкой.

Чаще всего при определении хронологических рамок отдельных периодов предыстории и истории социологии ученые апеллируют к временным, содержательным и пространственным факторам ее развития. Периодизация обычно выстраивается на основе какого-либо одного фактора, либо комбинации факторов с учетом различной значимости каждого в конкретное время и в конкретном месте. В тот или иной отрезок времени один из факторов может играть ведущую роль, задавая направление развитию социологии.

Итак, социальная мысль несет на себе печать эпохи, воплощающей социокультурные, мировоззренческие, экономические и политические условия деятельности мыслителя и ориентирующей его на решение наиболее остро воспринимающихся вопросов своего времени.

Развитие социальной мысли, а затем и социологии в различных странах и регионах протекает неравномерно. В каждую эпоху выделяются свои центры социальной мысли, смена которых нередко влечет за собой смену вектора развития науки. Поскольку число таких центров варьируется, пространственный критерий едва ли стоит рассматривать как основной при периодизации науки. Интенсификация обмена информацией между учеными разных стран сделала национальные особенности социологической науки менее явными. От ареала распространения языка, которым пользуется социолог, зависит и широта аудитории, на которую он способен оказать влияние, и оперативность доступа к новым социологическим исследованиям. Поэтому правомерно говорить об отличиях англоязычной социологи от, к примеру, испаноязычной, немецкоязычной или франкоязычной. Зависимость восприятия социального мира от специфики языка, на котором создается художественная и научная литература, отражающая особенности истории и культуры народа, не может быть полностью нивелирована даже сопутствовавшим экспансии американской социологии мощным влиянием английского на другие языки.

До появления социологии как самостоятельной науки об обществе социальное знание накапливалось не только в обыденном опыте и в философии, поначалу тесно связанной с религией, но и в искусстве, и, в первую очередь, в литературе. Недаром видный американский социолог Рандэлл Коллинзсоветовал каждому социологу обязательно прочесть не какой-нибудь социологический труд, а художественный роман «Улисс» Дж. Джойса. Русские писатели, такие как Н.Ф. Достоевский или А.П. Чехов, оказали на социологическую мысль гораздо большее влияние, чем отечественные социологи. Французский социолог Жан Бодрийяр взял в качестве эпиграфа к книге об обществе потребления (явлении, известном со второй половины 20 в.) цитату из Достоевского, обнаружив в высказывании писателя глубокое понимание сущности человеческой природы, подтвердившееся тенденциями развития современного общества.

В художественной литературе главенствующее место занимает социальная тематика (редкое произведение литературы обходит стороной отношения между людьми), и анализ социальных ситуаций порой достигает завидной глубины, превращающей некоторые художественные произведения в ничуть не менее полезные для социологов работы, чем те, что написаны самими социологами. Писателям, не скованным в своем творчестве конкретным эмпирическим материалом, при описании правдоподобных социальных явлений, порой, бывает проще, чем социологам включать столь востребованное в общественных науках социологическое воображение, о котором американский социолог Ч. Р. Миллс (р. 1916) писал: «Это особое качество мышления и интеллекта… обеспечивает наиболее вероятное представление о самых сокровенных областях нашего бытия в их связи с более широкой социальной действительностью». Благодаря социологическому воображению удается увидеть за наблюдаемыми событиями то, что непосредственно не воспроизводится в самих событиях, но стоит за ними. По мнению польского социолога Петра Штомпки, социологическое воображение реализуется в умении исследовать социальные явления как порождаемые деятельностью конкретных людей – носителей социальных связей и отношений. Социологическое воображение помогает обнаруживать невидимые при непосредственном наблюдении конкретного явления возможности и ограничения, которые накладывает структурная и культурная неоднородность общества на занимающего определенное социальное положение действующего человека.  Наконец, социологическое воображение позволяет установить связь традиций с современным ходом событий, осмыслить общественную жизнь как претерпевающую постоянные изменения, уловить разнообразие форм проявления общественной жизни. Социологическое воображение понадобится при изучении истории социологии ничуть не в меньшей степени, чем при проведении социологических исследований.

Разделение истории предсоциологической и собственно социологической мысли на исторические эпохи, в которых она культивировалась, тоже не дает исчерпывающие результаты. В отдельную историческую эпоху, как и в более короткие промежутки времени, могут не просто сосуществовать, но и быть достаточно влиятельными сразу несколько школ и направлений, и некоторые из них умудряются перешагнуть из одной эпохи в другую. Подобная ситуация сказалась на сложности выстраивания истории социологии в виде цепочки сменяющих друг друга научных парадигм, понимавшихся известным американским ученым Теодором Куном как «признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу». Во-первых, социология очень быстро превратилась в полипарадигмальную науку, во-вторых, мало какая парадигма в социологии могла претендовать на действительно всеобщее признание (это связано с различиями в понимании социологами предмета социологии), а в-третьих, постижение сущности научной парадигмы нередко вынуждает обратиться к тому, что происходило в социальной мысли задолго до формирования данной парадигмы. Особенности отдельного периода истории социологии зачастую более ярко характеризуются не зарождением новых концепций, а повышенным интересом к тем идеям, которые, будучи высказанными, довольно давно, ранее не пользовались столь пристальным вниманием. Поэтому при периодизации предыстории и истории социологии не удается ограничиться одним содержательным критерием, хотя во многих случаях весьма продуктивно выделять периоды по значимым и доминирующим теориям, школам и направлениям. Итак, содержательная периодизация могла бы быть безоговорочно принята за основную, если бы внутри социологии не вызревали одновременно разнородные, подчас противоположные идеи, подходы и научные теории, что мешает идентифицировать один этап истории социологии с какой-нибудь одной школой или с каким-нибудь одним направлением.

Кроме того, сами границы между периодами зачастую являются относительно подвижными.  Хотя для удобства мы порой отождествляем начало нового этапа с каким-либо знаковым, судьбоносным событием, необходимо помнить условность такого подхода. Изменения в развитии науки происходят не мгновенно, а более или менее постепенно.

Осознавая вышеозначенные сложности, авторы учебников по истории социологии иногда предпочитают систематизировать материал не по периодам истории социологии, а по школам, излагая по отдельности историю каждой из влиятельных социологических школ, что, конечно, тоже полезно, в особенности при углубленном изучении тех проблем истории социологии, которые связаны с функционированием рассматриваемых социологических школ. Но одного такого ракурса рассмотрения истории социологии не достаточно для того, чтобы составить четкое представление об эволюции социологической науки и социального знания в целом и на этой основе осмыслить современное состояние социологии.

Исходя из вышесказанного, попробуем вывести периодизацию истории социологии, начиная с предыстории и заканчивая сегодняшними днями. Выбранные нами критерии периодизации позволяют не только выделить отдельные периоды, но и объединить их в хронологически более крупные этапы, что поможет четче представить кардинальные изменения в развитии социальной мысли.

Периодизация предыстории европейской социологии

В качестве первого этапа развития европейской социальной мысли уместно выделить этап, предшествующий наступлению эпохи Нового времени и распадающийся на два самостоятельных и весьма несхожих периода - Античность и Средневековье, которые вместе подготовили появление социальной мысли Нового времени.

Античная социальная мысль отличалась идейным многообразием, предопределившим глубокое и разностороннее влияние на философию практически всех последующих эпох.

Социальная мысль европейского Средневековья развивалась в условиях монополии церкви на интеллектуальную жизнь общества и, объявляя высшей ценностью спасение индивидуальной человеческой души и всего человеческого рода, долгое время пренебрегала заботой о комфортном устройстве земной жизни. При этом средневековая христианская мысль утвердила представление о Боге как высшем разуме, созидавшем мир на разумных принципах, о частичной познаваемости мира человеком, который представляет собой не только тварное существо, но и образ и подобие Бога, а значит наделен разумом, о единстве мироздания как имеющего единое начало в Боге, о линейной направленности развития человеческой истории, движущейся к неизбежному финалу и др.

Начавшееся в 11-13 вв. обстоятельное знакомство с Античным философским и культурным наследием, подготовило приход следующей эпохи исторического развития – эпохи Нового времени.  Ее зарождение на фоне кризиса средневекового мировоззрения приходится на период Возрождения (14-16 вв.) Название периода символизирует возвращение к преданным в средневековой Европе забвению элементам античной культуры. Именно тогда происходили изменения в жизни западноевропейских обществ, предопределившие их современный облик.

Период Возрождения характеризуется утверждением антропоцентризма и гуманизма, приданием ценности повседневной жизни человека и перенесением представлений о линейной направленности человеческой истории с потустороннего мира на земной. Под влиянием учений Античности, к которой теперь обращаются как к кладезю мудрости, распрастраняются языческие представления о присутствии божества во всей природе, что стимулирует интерес к ее эмпирическому познанию. Именно в период Возрождения во многом были заданы те ориентиры, которые предопределяют эволюцию науки по сегодняшний день.

Дальнейшее развитие естественных наук шло рука об руку с утверждением буржуазных отношений, которому сопутствовали такие судьбоносные события, как появление мануфактур, становление национальных рынков и национальных государств, широкая секуляризация общества. Сам капиталистический уклад, ломавший традиционные устои жизни, выдвигал перед познавательной деятельностью задачу стать практически полезной. Понимание научной деятельности как практически полезной было связано с распространением веры в могущество и благотворность науки, которая благодаря научной революции 16-17 вв. превращалась в социальный институт (общественное установление).

Большая часть 17 в. представляет собой отдельный период развития социальной мысли. Крушение прежнего миропорядка, ранее воспринимавшегося как установленный свыше, многочисленные войны, дискредитировавшие традиционные духовные и светские власти и саму веру в прекрасную природу человека, научные открытия, опровергающие достигнутое человеком могущество, заставляют искать подтверждение величия человеческой природы в разумности человека. Заложенная в человеке самой природой, эта разумность еще не реализована во всей полноте и должна воплотиться в новом устройстве общественной жизни. К заслугам разума мыслители приписывают важнейшие достижения человечества, включая появление общества. Разумность воспринимается как осознание необходимости совершенствовать свой разум. Рационализм– вера в способность человека разумно познавать мир и разумно управлять им для наилучшего обустройства земной жизни находит воплощение в онтологии, гносеологии и этике.  Успехи естествознания, и в частности механики, на фоне представлений о природном единстве всего сущего, порождают убеждение, будто описываемые математически законы механики и есть те универсальные разумные законы природы, на основе которых можно объяснить даже человеческие отношения и духовную жизнь людей. В работах философов 17-18 вв. люди нередко уподобляются разумным механизмам. С позиций разумности продолжается начатая в период Возрождения критика средневековой школьной философии – схоластики за ее оторванность от реальной жизни.

В трудах деятелей следующего периода развития социальной мысли, наступившего в конце 17 в. и закончившегося на рубеже 18-19 вв., рационалистическая умозрительная мысль 17 в. сама начинает подвергаться жесткой критике за абстрактность и недооценку опытного знания. Новый период получил название Просвещение, поскольку его видные представители полагали, что человек обладает здоровой природой, позволяющей изживать недостатки по мере избавления от невежества, и призывали вести целенаправленную просветительскую работу, которая, будто бы приведет к построению светлого будущего.

Опровергая заблуждения прошлого и опираясь при этом на естественнонаучные стандарты, философы все больше склоняются к признанию истинным знанием лишь того, что находит подтверждение опытным путем. Акцент переносится на эмпирический, сенсуалистский способ познания. Сам человек теперь видится чувственным животным, обладающим разумом и преследующим личную выгоду - разумным эгоистом, который в стремлении к пользе должен при помощи разума оптимизировать удовлетворение естественных потребностей. Чувственное существо подвержено влиянию внешней среды, в которой протекают взаимосвязанные явления. Отсюда недалеко до важных для становления самостоятельной науки об обществе выводов, обнаруживаемых у просветителя Монтескье, заявлявшего, что нравы зависят от разумности устройства общества, жизнь общества детерминирована различными факторами, а социальные явления, подобно другим природным явлениям, строго взаимосвязаны между собой.

Еще в 17 в. в естественных науках наметился отказ от поиска целей явления как бесполезного занятия, отождествляемого с метафизикой (умозрительным постижением сущности явлений) в противовес установлению универсальных причин и следствий явлений, как полезному для решения вопросов повседневной жизни занятию, практикуемому наукой о природе - физикой.  В понимании просветителей все реально существующее, в том числе человеческие общества, относится к природным объектам и подчинено универсальным природным законам. Но проследить в общественной сфере действие единообразных природных законов не удавалось, и некоторые просветители стали высказывать предположение, что для достижения успеха нужно полностью привести исследование общества к естественнонаучным стандартам, отринув поиск целей социальных явлений и сконцентрировавшись на беспристрастном наблюдении за их функционированием. Тогда социальное знание сможет не только заниматься опровержением заблуждений, но и выполнять созидательную роль, превратившись в практически полезное, позитивное знание.

Однако на рубеже 18-19 вв. Просвещение как идейное течение во многом утрачивает свои позиции. Этому способствуют политические события. Великая французская революция хоть и была подготовлена просветительской идеологией, ломала планы просветителей по мирному изменению общества путем просветительской пропаганды. Более того, кровавые исторические события, связанные как с Революцией, воплощавшей идеи Просвещения, так и с последовавшими вскоре Наполеоновскими войнами, которые также велись под просвещенческими лозунгами, сеяли среди части жителей Европы глубокое разочарование в идеалах и доктринах рационализма и Просвещения. Конечно, основные причины кризиса рационалистического мировоззрения, свойственного просветителям, крылись в нем самом. Становилось очевидно, что опыт носит локальный характер, и признаваемое истинным опытное знание само по себе еще не дает оснований к выработке знания универсального, на постижение которого изначально замахивался рационализм.  Попытки объяснить социальные явления и духовную жизнь на основе законов механики, считавшихся универсальными законами природы, также потерпели неудачу.

Романтическое течение в культуре, для краткости именуемое романтизмом, было в начале 19 в. реакцией на кризис Просвещения. Романтизм противопоставлял механистической аналогии рационалистов органическую аналогию и критиковал рационалистов за то, что они рассматривали мир как некий механизм, всегда функционирующий по одним и тем же заранее заданным правилам. Для последователей романтизма мир изменчив, природа содержит внутренний импульс саморазвития и эволюционирует по заранее предопределенному сценарию к конечной цели. Романтизму обязано широкое распространение принципов историцизма (историзма): наблюдаемые явления в человеческом обществе должны исследоваться как взаимосвязанные, история человеческого общества проходит через заранее предопределенные этапы, постижимые человеческим разумом, изучающим ее в развитии.

До появления самостоятельной науки об обществе предыстория социологии  все еще настолько тесно связана с мировоззренческой дисциплиной - философией, что может быть относительно легко разбита на этапы и периоды, соответствующие отдельным историческим эпохам, характеризующимся собственным мировоззрением, либо привязана к периодизации истории философии. И хотя после становления самостоятельной науки об обществе связь с исторической эпохой и философским знанием не обрывается (неспроста некоторые авторы делят историю социологии на периоды исторического развития европейской цивилизации), отныне выстраивать историю социологии приходится с учетом собственной логики развития науки об обществе, что вынуждает более интенсивно использовать разнообразные критерии периодизации.

Периодизация истории мировой социологии

Проект самостоятельной науки об обществе был разработан к середине 19 в. Французским мыслителем О. Контом и соединял в себе одновременно ряд положений просветительского рационализма (действие единых законов в природе и обществе, создание позитивной науки об обществе на принципах естественнонаучного исследования, использующего эмпирические методы познания и точные измерения, отказ от поиска целей в исследованиях общества и др.) с идеями романтиков и сторонников историцизма (общество – аналог организма, поэтому его нужно изучать как целое, состоящее из взаимосвязанных явлений, человеческому разуму доступно познание закономерностей и этапов развития постоянно меняющегося общества, появление самой науки об обществе – итог длительного исторического пути интеллектуального роста человечества и др.)

Со второй четверти 19 в. начинается этап становления самостоятельной науки об обществе в русле философии позитивизма, увязывавшего практическую полезность социальных исследований с их строгой опорой на естественнонаучные стандарты. Условная дата начала этапа - 1839 г. В этот год вышел 4-й том «Курса позитивной философии», в котором ее автор О. Конт употребил название «социология» для проектируемой науки об обществе. Данный этап сменяется в 70-е–80-е гг. 19 в. этапом институционализации социологии. К этому времени позитивизм уже обнаружил опору в биологических концепциях, подкреплявших аналогию между эволюционирующим обществом и живым организмом. Биологизаторское, натуралистическое обоснование позитивистского взгляда на общество было дано английским ученым Г. Спенсером.

Натурализм и вера в однолинейный сценарий развития природы и общества создали условия для появления в социологии психологического направления, помогающего объяснить человеческое поведение не только на индивидуальном, но и на коллективном уровне. В США институционализация социологии во многом была обязана влиянию английского философа Г. Спенсера и усилиям американских сторонников эволюционизма, таких как А. Смолл, Ф. Гиддингс и др.

Именно А. Смоллу принадлежит заслуга открытия в 1892 г. в Чикагском университете первого в мире социологического факультета. В 1894 г. усилиями Ф. Гиддингса кафедра социологии появилась в Колумбийском университете, а сам Ф. Гиддингс стал первым официально признанным в США профессором социологии. Такие известные социологи, как А. Смолл, Ф. Гиддингс, У. Самнер, Л. Уорд были среди тех, кто в конце 1905 г. учредил Американское социологическое общество, впоследствии переросшее в Американскую социологическую ассоциацию. Смолл выступил также организатором «Американского социологического журнала», остающегося ведущим социологическим периодическим изданием в США по сей день. Следует отметить, что в США общество было полиэтничным, поликультурным и распадалось на большие расы, представители которых находились с точки зрения эволюционистов на совершенно разных стадиях социальной эволюции. Поэтому неудивительно, что на социологическом факультете Чикагского университета с социологами активно сотрудничали в изучении американского общества социальные антропологи, которым изначально вменялось исследование многообразия человеческих обществ, путем обращения к этнологическим исследованиям народов доиндустриальных обществ. В Великобритании, на тот момент великой колониальной державе, социологи также активно взаимодействовали с социальными антропологами, но социология поначалу переживала становление преимущественно в рамках социально-антропологических академических структур. Открывший в Ливерпульском университете в 1908 г. первую в мире кафедру социальной антропологии, известный исследователь первобытных народов Дж. Фрезер, считал, что социальная антропология занимается познанием «общих законов, по которым история человечества шла в прошлом, и по которым, если природа действительно единообразна, пойдет в будущем». Подобный эволюционистский взгляд на развитие человечества во многом утвердился благодаря работам Г. Спенсера. Он внес большой вклад в институационализацию социологии в Англии, реабилитировав контовский вариант названия науки об обществе и, использовав его в своих трудах. Особое значение имела фундаментальная работа Спенсера «Основания социологии». Для признания социологии чрезвычайно важным оказалось развитие позитивистской философии с опорой на философское наследие английского эмпиризма, осуществлявшееся не только Спенсером, но и таким видным английским ученым, как Дж. Ст. Милль. Самостоятельный статус социология приобретает в Англии лишь после Второй мировой войны, отделившись не только от социальной антропологии, но и от социальной и политической философии, имевшей сильные традиции со времен классиков английской политэкономии 18 в.  Во Франции институционализация социологии обязана в первую очередь Э. Дюркгейму, который, как и Г. Спенсер, одновременно занимался и социологическими и социально-антропологическими исследованиями. Усилиями Дюркгейма в 1895 г. появляется первая французская кафедра социологии в университете Бордо и 1898 г. создается профессиональное периодическое издание «Социологический ежегодник». В 1893 г. французский ученый Рене Вормс учредил Международный социологический институт, носивший элитарный характер и объединявший небольшое число специалистов из разных стран. В Германии первая социологическая кафедра возникает лишь в 1919 г. в Мюнхенском университете, хотя еще до этого в 1909 г. классики немецкой социологии М. Вебер, Ф. Тённис и Г. Зиммель организуют «Немецкое социологическое общество». До официального признания социологии социальные исследования в Германии практиковались двумя воспринимавшимися как самостоятельные науками о народах: наукой о «своем», германоязычном народе - «Фолькскунде» и наукой о «чужих», негерманоязычных народах - «Фолькеркунде», а также психологией народов, - исследовательским направлением социальной психологии. В целом институционализация социологии выразилась во внедрении социологии в академическую среду, в появлении профессиональных социологических ассоциаций и периодических изданий, в становлении самосознания научного “цеха” социологов. Все это свидетельствовало о превращении социологии в неотъемлемую часть науки как социального института. Институционализация социологии в целом закончилась в первые десятилетия 20 в.

Острые дискуссии вызвало становление социологических школ, признававших вслед за философом И. Кантом необходимость обращения к целям и мотивам человеческой деятельности при исследовании социальных явлений и процессов (формальная школа Г. Зиммеля и Ф. Тённиса, понимающая школа М. Вебера). Дюркгеймовский позитивистский, холистский (выводящий закономерности поведения человека в обществе из целостного строения общества) подход, как и веберовский антипозитивистский (отрицающий правомерность выстраивания социологии сугубо на принципах естествознания) и интерпретативный (нацеленный на понимание индивидуальных мотивов поведения людей) подход, правомерно отнести к классическим, парадигмальным (образцовым) подходам. Во многом противоположные друг другу, они служили образцом для подражания следующих поколений социологов, ориентируя их на объяснение социальной реальности при помощи определенных групп факторов, и знаменовали собой расцвет академической социологии. В целом же до начала 20 в. социологам зачастую было свойственно стремление найти какой-то один главный фактор, лежащий в основе всех социальных явлений (например, расовый, экономический, географический, энергетический и т.п.)

На становление и развитие социологии существенное влияние оказали идеи К. Маркса, который негативно относился к позитивистскому проекту социологической науки, при анализе социальных явлений во главу угла ставил экономические факторы, но при этом рассматривал экономические отношения как социальные, что может служить примером социологического взгляда на общество. Марксизм нередко квалифицируют как еще одну социологическую парадигму. В истории социологии важную роль сыграли заочные дискуссии, которые вели с К. Марксом, даже спустя много лет после его смерти, многие выдающиеся социологи, включая Э. Дюркгейма и М. Вебера. Хотя Маркс не считал себя социологом, без обращения к наследию Маркса некоторые ключевые моменты истории социологической мысли окажутся малопонятными.

Примерно до 20-х гг. 20 в. социологи преимущественно придерживались кабинетного «философского» стиля работы, используя при создании своих теорий ненадежные сведения, полученные из случайных источников. Для того, чтобы опираться на эмпирические данные, добытые с соблюдением правил научных процедур собственноручно или коллегами-профессионалами, необходимо было выработать такие научно обоснованные правила сбора эмпирической информации. Потребность в них подчас более остро ощущали не социологи, а управленцы-практики, занятые совершенствованием деятельности коммерческих организаций, либо участвующие в проведении предвыборных компаний. Этим управленцам удалось собрать немало ценных сведений, но не хватало широких социологических знаний, на базе которых можно было научно осмыслить полученный опыт эмпирических исследований.

И только после Первой мировой войны, примерно с рубежа 20-х гг., когда центр социологических исследований переместился из Европы в США, главным образом в Чикагский университет, начинается новый этап в развитии социологии, характеризующийся внедрением в социологию методов сбора эмпирической информации и разработкой измерительного инструментария, что происходит вследствие переориентации социологии на решение практических задач индустриального общества в конкретных сферах его жизнедеятельности. Внутри социологии на ряду с теоретическим развивается прикладное направление (приверженность которому нередко идет в ущерб увлечению широкими теоретическими обобщениями), постепенно выделяются отдельные отрасли знания. Сосуществование прикладного и теоретического разделов внушает веру в способность социологии отвечать зародившимся в Новое время сциентистским критериям и на практике реализовывать «модерн-проект» (проект «осовременнивания» общества на основе разумного переустройства, стимулирующего индустриальный рост при помощи науки).

По окончании Второй мировой войны и воспоследовавшего установления двуполярного мира, то есть со второй половины 1940-х гг. и до конца 1960-х гг. на социологию продолжают возлагать надежды, связанные с осуществлением «модерн-проекта». Центром мировой социологии остаются США, правда Чикагский университет теряет лидирующие позиции, которые захватывают Колумбийский и Гарвардский университеты. Теперь социология развивается в условиях двуполярного мира. В это время создаются общеевропейские и общемировые организации социологов, посредствам которых державы пытаются оказывать идеологическое влияние. Международная социологическая ассоциация основана в 1949 г. В США, обремененных заботой идеологического противостояния достаточно целостной советской марксистской доктрине, предпринимаются новые попытки систематизации всего знания об обществе. Вторая мировая война показала важность вовлечения представителей социально-гуманитарных наук в борьбу на идеологическом фронте. Успешное ведение идеологической борьбы не могло быть обеспечено наукой, зацикленной на эмпирических исследованиях и избегающей широких теоретических обобщений, что имело место в американской социологии предвоенных десятилетий. Символом нового этапа развития социологии стала школа структурного функционализма Т. Парсонса. Показательно, что сформулированная в общих чертах еще перед Второй мировой войной, парсоновская концепция получает широкий резонанс и детальную разработку только в послевоенные годы. Т. Парсонс попытался вывести целостную систему знаний об обществе, в которой были бы соотнесены место и роль эмпирических исследований и теоретических построений. Более того, Парсонс предпринял попытку найти примирение между парадигмальными в западной социологии школами: дюркгеймовской, описывающей социальные явления как результат воздействия на индивидов социальных норм и правил, и веберовской, описывающей социальные явления на основе понимания индивидуальных мотивов социальных действий. В итоге, Парсонс осмыслил социальную систему как систему социального действия, отдав предпочтение пропагандировавшемуся Дюркгеймом холизму, из которого вытекал системный подход к обществу, дававший надежды на использование системного анализа социальных явлений и их математическое моделирование. Это было весьма привлекательно в условиях становления кибернетики в середине 20 в. Вместе с тем, предложенная Парсонсом систематизация социологического знания выявила немало лакун, подрывавших веру в объективность знаний об обществе, побуждавших признать, что они не бывают полными, исчерпывающими и непротиворечивыми. Критики Парсонса увидели в его теории уход из социологии в философию, оторванность от социальной реальности и идеологическую предвзятость.

Видный последователь школы структурного функционализма – Роберт Мертон (1910-2003) немало критиковал Парсонса, в том числе за абстрактное теоретизирование. При этом Р. Мертон придавал огромную значимость социологической теории, вырастающей из прикладных исследований. Мертон писал: «Чтобы теоретический результат имел значение, он должен основываться на постановке проблем». Мертон предложил свой путь преодоления разрыва между частными гипотезами прикладных исследований и общесоциологическими теориями. По Мертону, разрыв этот может быть преодолен с помощью культивирования так называемых теорий среднего радиуса действия (среднего уровня), которые должны выводиться на основе обобщения и упорядочивания эмпирических данных в рамках отдельных областей социологического знания (например, исследования семьи, девиации или городского населения), и согласовываться с положениями общесоциологической теории. Создание теории среднего радиуса действия явилось обоснованием происходившего сужения специализации социологов, втянутых в решение практических задач в конкретных областях деятельности и заинтересованных в теоретических обобщениях исследований в этих областях. Мертон признавал, что общетеоретическая социология еще не выработана, но уверял, что в будущем она должна появиться. Вопреки энтузиазму Мертона, разрыв между прикладными исследованиями и обещесоциологическими теориями так и не был ликвидирован, зато в 1950–1970 гг. утвердилось представление о трехсложной структуре социологии.

Один из учителей Р. Мертона, П. Сорокин делился в середине 1960-х гг. своими мыслями о кризисном состоянии социологии: «Большая часть исследований дала чисто местный, временной «информационный» материал, лишенный общезначимой ценности. Основная причина скудости результатов – отсутствие должной адекватной теории. …большая часть абстрактных теорий последнего времени страдают «аскетическим отстранением» от эмпирических социокультурных реальностей».  Сохраняя веру в большое будущее социологической науки, П. Сорокин прозорливо предупреждал: «Отсутствие интеграции, совместимости и взаимодополняемости многочисленных аналитических и фактологических теорий в сегодняшней социологии – это также важная опасность, угрожающая творческому росту».  П. Сорокин видел будущее за интегративной социологией, которая появится, когда удастся перейти «от фазы преимущественно аналитической теории и фактологического исследования к фазе синтеза, согласования и интеграции всех здравых аналитических и фактологических теорий».

С конца 1960-х гг., на фоне событий, подрывавших социальный оптимизм и доверие к науке как к панацее от социальных проблем, начинается современный этап развития социологии. На это время приходится компрометировавшая западный «модерн-проект» война во Вьетнаме, вызвавшая широкое антивоенное движение, и начало массовых молодежных выступлений в Европе, не в последнюю очередь спровоцированных проведенной на Западе реформой высшего образования. На это же время приходится и разочаровывавший в советском «модерн-проекте» ввод советских войск в Прагу (1968 г.) Позднее крупнейший современный социолог – британец Энтони Гидденс (р. 1938) напишет о переломном моменте в истории социологии: «Раскол интересов обнаружился совершенно случайно в конце 60-х – начале 70-х гг. и постепенно приобрел угрожающий характер. Нет сомнений, что корни его следовало искать не только в научной, но и в политической сфере. Но каково бы ни было происхождение этого раскола, последствием его стало исчезновение любого подобия консенсуса, существовавшего ранее в вопросах подхода к социальной теории».

На рубеже 1960-1970-х гг. европейская социология, занятая критическим переосмыслением достижений социального знания и состояния западного общества, начинает оспаривать лидирующие позиции американской социологии, и вскоре западноевропейские академические учреждения вновь становятся важнейшими центрами развития мировой социологии. Современный американский социолог Нейл Смелзер (р. 1930) признает, что в социологии «за последние 50 лет центр тяжести общей теоретической мысли фактически переместился из США в Европу».

Начавшийся на рубеже 1960-1970-х гг. период развития социологии характеризуется признанием социального знания имеющим относительную истинность, отказом от веры в универсальные критерии истинности социального знания, утратой надежды на способность согласовать теоретическую и эмпирическую социологию. Если родоначальник социологии О. Конт связывал становление практически полезной науки об обществе с отказом от поиска целей социальных явлений, то теперь многие социологи приходят к выводу, что полезность социологии, очевидная при решении конкретных практических задач, вовсе не требует познания универсальных законов и осмысления на их основе изучаемого социологом отдельного явления и применяемых методов и средств эффективного воздействия на социум. Тогда же качественные методы социологического исследования активно вытесняют  количественные, что связано с небывалым расширением маркетинговой деятельности в условиях становления общества потребления. Социология, зарождавшаяся как наука об индустриальном обществе, обнаруживает, что теперь в лице западных обществ имеет дело с иным, «постиндустриальным» типом обществ, для которого свойственно доминирование не сферы индустриального производства, а сферы обслуживания, со всеми вытекающими отсюда последствиями для развития социальных отношений. Меняются представления о субъектно-объектных связях. Общество потребления, в котором постоянно обновляются технологии и на насыщенный товарами рынок выводятся все новые продукты, оказывается поликультурным, имеющим сложную и нестабильную социальную структуру. Наука все больше интересуется человеком не просто как пассивным объектом исследования, подчиняющимся единообразным законам, а как действующим субъектом, наделенным сознанием, принадлежащим к одной из множества групп, различающихся социально-психологическими, культурными, экономическими и прочими характеристиками, предопределяющими различные поведенческие реакции в условиях быстро меняющейся жизни. Кроме того, изменению представлений о субъектно-объектных связях содействует расширение межкультурных контактов, выход транснациональных компаний на «незападные» рынки и перенос  значительной доли производства в страны третьего мира. Прежние представления о модернизации — «осовременнивании» обществ приходится корректировать, так как модернизация оказывается отнюдь не единообразным процессом, протекающим всегда и везде по одним и тем же правилам. Ее специфика вытекает из специфики условий протекания и, прежде всего, из особенностей культуры. Эффективное воздействие на человека другой культуры, опять же, предполагает изучение этого человека не как пассивного субъекта, подчиненного универсальным законам, а как мыслящего и действующего субъекта, для успешной коммуникации с которым необходимо проникнуть в его образ мыслей и действий, постичь его понимание, установить с ним диалог.

Первый период данного этапа – период ревизии классических академических принципов социологической науки заканчивается в 80-х годах, когда происходит глобальная информатизация, которая ведет к изменению вертикальных и горизонтальных связей как внутри обществ, так и между ними, и вынуждает социологов избегать прежних трактовок обществ как самодостаточных социальных систем и отказываться от описания людей как обладателей неизменных идентичностей. То, что происходит в одном конкретном обществе, теперь, зачастую, не может быть объяснено на основе лишь протекающих в нем самом внутренних процессов. Глобальные взаимосвязи приводят к тому, что события в одной точке земного шара могут оказывать серьезное воздействие на события в удаленных регионах. Границы небывало быстро изменяющихся социальных групп нередко предстают как ситуативные и эфемерные, и это делает востребованным ситуативный подход. Приемлемой аналогией для объяснения социальных явлений выступает уже не обладающий целостностью организм, которому уподоблялось монолитное самодостаточное общество, а сети различного масштаба от локального до глобального,  символизирующие горизонтальные связи между рядом социальных явлений. Зыбкими оказываются и границы между интегрирующими достижения смежных дисциплин социально-гуманитарными науками, включая социологию. Социологические исследования все отчетливее фрагментируется, поскольку для решения практических задач теперь востребованы междисциплинарные исследования, лежащие на стыке социологии с другими науками, поддерживающими схожие исследовательские направления. Таким образом, научные исследования тоже все чаще выстраиваются не по цеховому (внутридисциплинарному), а по сетевому принципу, то есть не столько стремятся к поддержанию внутридисциплинарных традиций исследования, сколько пытаются интегрировать опыт схожих исследований других дисциплин. Складываются новые мировые центры социологии за пределами Западной Европы и США (прежде всего, в странах Латинской Америки, в Израиле, в странах Дальнего Востока).

 Данный период развития социологии продолжается по сегодняшний день. Наука оказывается нацеленной на культивирование социальных технологий, которые воспринимаются как аналог выводимого на рынок продукта со своим ограниченным жизненным циклом и предназначением для конкретных потребителей. Такие достаточно узкие по своему назначению социальные технологии все активнее вытесняют социальные теории в их классическом академическом понимании, претендовавшие на статус регидного («твердого», истинного раз и навсегда) объективного знания. Современная  социология (социология после попыток осуществления «модерн-проекта») получает разноречивые оценки и вызывает острые дискуссии, поскольку для одних она является воплощением методологического плюрализма, знаменующего свободу и возможности понимания иного, для других – крушение научных идеалов, для третьих – переходный этап к пока еще неведомому будущему науки.

История социологии, безусловно, должна помочь более глубоко осмыслить современное состояние и перспективы развития социологического знания. Современный этап развития социологии одни социологи именуют как постмодернистский (постсовременный), другие как этап позднего модерна, обнаруживая в современном состоянии науки признаки того, что было изначально заложено в «модерн-проекте» и доведено до своего логического завершения. В понимании многих социологов пост-модернистская социология — это социология, отрицающая достижимость объективных научных стандартов, и лежащая за гранью научной деятельности. Подлинная же социология должна сохранять установку на поиск объективного научного знания. Несмотря на постмодернистские тенденции, такая социология жива и сегодня. Она олицетворяет собой подлинную науку об обществе и продолжает реализовывать «модерн-проект», а значит, учитывая специфику нынешнего периода, находится на стадии поздней современности, а не за ее пределами.

Предлагаемую нами периодизацию истории социологии уместно сопоставить с другими распространенными периодизациями науки об обществе. Основные расхождения обнаруживаются не в выделении хронологических отрезков, а в степени их детализации и в используемых названиях для их обозначения, а также в установлении нижней границы истории социологии. Все это, с одной стороны, говорит об определенном консенсусе по поводу пройденного социологией непростого пути развития, а с другой, свидетельствует об акценте на разных факторах, предопределявших сущностные отличия отдельных периодов социологической истории.

Периодизация истории социологии

1. Этап становления и развития социальной мысли до наступления эпохи Нового времени

1.1 Период Античности (6 в.  до. н.э. – 5 в н. э.)

1.2 Период Средневековья (5 в н. э – 13 в. н.э.)

2. Этап развития досоциологической социальной мысли Нового времени

2.1 Период Возрождения (14–16 в)

2.2 Период «наивного» Рационализма (17 в.)

2.3 Период Просвещения (кон. 17–нач. 19 в)

3. Раннесоциологический этап

3.1. Период становления социологии в русле позитивизма (1-ая пол–80-е гг. 19 в.)

3.2. Период институционализации и расцвета теоретической академической социологии  (80-е гг. 19 в.–первые десятилетия ХХ в.)

4. Этап ориентации социологии на осуществление «модерн-проекта»

4.2 Период внедрения в социологию эмпирических методов исследования и дифференциации социологии на теоретическую и прикладную  (20-е–40-е гг. 20 в.)

4.2 Период развития социологии в условиях биполярного мира послевоенных десятилетий (40-е-60-е гг.)

5. Современный этап развития социологии

5.1. Период ревизии классических академических принципов социологической науки (кон. 1960-х гг. - кон. 1980-е гг.)

5.2. Период развития социологии в условиях глобализации (с кон. 1980-х гг. по наст. вр.)

Предыстория социологии иногда рассматривается как ранняя стадия развития науки об обществе. В подобных случаях, как правило, историю социологии начинают излагать с Античности (часто с Платона и Аристотеля), либо со Средневековья (например с мусульманского философа, представителя арабского аристотелианства Аверроэса, жившего в 12 в.), или с легендарного итальянского мыслителя периода Возрождения Николо Макиавелли (1469-1527), показавшего возможности практического применения знаний об обществе. Нет единства по вопросу о времени начала истории социологии и у тех социологов, кто четко отделяет предысторию социологии от истории. Далеко не все считают родоначальником социологии О. Конта.  Некоторые называют основоположником науки об обществе Э. Дюркгейма или А. Сен-Симона.  Достаточно популярно мнение о том, что история социологии начинается с трудов Ш. Монтескье. Французский социолог Р. Арон писал о Монтескье как о первом социологе:

« …автора «О духе законов» можно считать одновременно политическим философом и социологом. … он стремится постигнуть все особенности социального целого и выявить множественные связи между переменными величинами».

Кто-то из социологов разбивает этапы истории социологии на периоды, кто-то ограничивается выделением только периодов, кто-то связывает периоды в основном с эпохальными событиями, кто-то с коренными изменениями в обществе, а кто-то с появлением новых тенденций внутри самой социологической науки.

Французские авторы Ш.А. Кюэн и Ф. Гресль привязали 5 этапов развития социологии к важным историческим событиям: 1-ый этап длится до 1917 г., 2-ой этап охватывает 1918– 1945 гг., третий этап длится с 1945 по 1968 гг., четвертый этап – с 1969 г. по начало 1990-х гг., и, наконец, пятый этап – с начала 1990-х гг.

Согласно известному отечественному историку социологии В.П. Култыгину, вся история социологии подразделяется на классический  и современный этапы. Классический этап начинается с зарождения социологии в сер. 19 в. и распадается на 2 периода – ранней и поздней классики, рубежом между которыми служит Первая мировая война, и заканчивается временем Второй мировой войны. Современный этап распадается на послевоенный, охватывающий послевоенные десятилетия вплоть до конца 1960-х гг., и новейший, продолжающийся с конца 1960-х гг. до наших дней.

В отличие от Култыгина,социолог Г. Е. Зборовский, также выделяющий два этапа в истории социологии – классический и современный, границу между ними проводит по Первой мировой войне. Классический этап по Зборовскому распадается на ранний (30-е–80-е гг. 19 в.) и поздний (80-е–10-20-е гг. 20 в.) периоды, и характеризуется развитием почти исключительно теоретической социологии. Современный этап ознаменован сосуществованием теоретической и эмпирической социологии. Он включает в себя 4 периода: период мощного наступления эмпиризма в американской социологии  (1920-е–1930-е гг.), период усиления теоретико-методологических построений (1940-е–1960-е гг.), период распространение установки на обновление теоретического арсенала в русле осмысления постиндустриализма (1970-е–перв. пол. 1980-х гг.), период постмодернистской социологии (со втор. пол. 1980-х гг.)

Каждая периодизация имеет свои сильные и слабые стороны, лучше отражая одни и хуже отражая (или вовсе не отражая) другие аспекты исторического развития науки. Поэтому при выборе периодизации уместно исходить из того, какие проблемы развития науки в данном конкретном случае нас интересуют. Полновесное изложение всей истории социологии требует обращения к наиболее комплексной периодизации, выстраиваемой на основе комбинирования временного, содержательного и пространственного факторов развития науки об обществе. То же самое должно быть актуально и для отечественной социологии. Однако специфика ее исторического развития заключается в колоссальной зависимости от политических событий, что и предопределило особенности предлагаемой ниже периодизации истории отечественной социологии.